Волшебный локон Ампары - Страница 34

– Простите, сударь, нельзя ли повторить облет изваяния?

Машина с залихватским свистом вошла в разворот. Пилот улыбался:

– Впечатляет? Кажется, будто при такой парусности крыльев статуя неминуемо должна опрокинуться...

– Или взлететь, – добавил Кир-Кор.

– Видите, в чем тут секрет? Крылья – решетка, ветер свободно продувает ее. А перья – поворотные пластины. Флюгерный принцип.

Голова статуи заглянула в кабину ослепительно солнечным взором. Нет, это было другое лицо... Портретное сходство с Марсаной привиделось.

– Спасибо, Ирбис, принцип я уловил. Куда мы теперь?

– В иглопорт «Маэ».

– Остров Столичный?

– Да. Прямо по курсу.

То, что виднелось прямо по курсу, походило больше на край континента: длинная полоса гористой суши. Среди гранитной и коралловой мелюзги архипелага остров Столичный существенно выделялся размерами. На одной из вершин горной гряды торчал волосок. Золотистого цвета. Слишком прямой, стройный такой волосок... «Башня катапультера местного иглодрома, – вглядевшись, понял Кир-Кор. – Конечная точка моего криминального пребывания на островном фестивале».

– Бродит молва, – заговорил пилот, – будто в кафе «Виктуар» на территории иглопорта «Маэ» в любое время суток можно отведать свежеприготовленного тунца и даже лангуста.

– Предлагаете испытать молву на правдивость?

– Да... если вы решитесь позавтракать быстро. Очень быстро. Покончить с лангустом вам придется за десять минут. Рейс на Янъян, увы, в шесть ноль-ноль.

– Я предпочел бы неторопливую трапезу, – вежливо отказался Кир-Кор.

Флаинг-машина ощутимо прибавила скорости, свист моторов уже подбирался к порогу ультразвуковых частот.

– По совести говоря, Кирилл Всеволодович, времени для янъянского завтрака будет у вас еще меньше, чем для финшельского. Если, конечно, вы захотите успеть на дневной рейс иглолета в Петропавловск-Камчатский.

– Не огорчайтесь, я не великий любитель корейской кулинарии.

– Успеете на дневной – никакие гастрономические соблазны уже не будут тревожить вас до самой Камчатки. Лететь там всего двенадцать минут.

– Ах, что это вы все обо мне да обо мне!

– А как же! Вы герой моих сегодняшних треволнений... Надавите кнопку пенала правого подлокотника.

Кир-Кор надавил. Обнаружил в пенале жетон-вадемекум, посмотрел на пилота. Ирбис кивнул:

– Это ваш, возьмите вместо утерянного – пригодится.

– Зачем?

– Пригодится в янъянском иглопорту.

– Уж не покидаете ли вы меня в Янъяне!..

– Нет, мы расстаемся с вами в «Маэ».

– Я не совсем понимаю... Точнее, не понимаю совсем.

– Все очень просто. Я помогаю вам пройти предполетную регистрацию и... тут же обратно, поскольку меня ожидают на Театральном. А вы в шесть ноль-ноль... Словом, будьте здоровы, приятного вам полета.

– У меня такое ощущение, будто я продолжаю чего-то не понимать.

– Чем вы озабочены? Жетон-вадемекум у вас в руках, место на борту иглолета в Янъяне вам забронировано МАКОДом. Причем заявлены оба рейса – дневной и ночной. Выбирайте – и в путь!

– Вот так? Без конвоя?

Кир-Кор поймал на себе быстрый взгляд пилота.

– Вам обязательно нужен конвой?

– Нет, но... сама процедура ареста вроде бы предусматривает...

– Прошу прощения, Кирилл Всеволодович, но здесь либо вы жертва какого-то недоразумения, либо я. У меня нет ордера на ваш арест.

– Что?!

– Об аресте и разговора не было. Вы – нарушитель Конвенции Двух, это бесспорно, однако ни мы, ни лавонгайская группа не можем предъявить вам ордер на арест. Его не существует в природе.

– Понятно... Лавонгайцы просто поторопились.

– По этому поводу я уже объяснялся. Лавонгайскую группу соответственно ждут неприятности. Думаю, крупные.

– Ваша группа, к слову сказать, тоже не без греха. Вы похитили на Театральном и везете в «Маэ» совершенно свободного, согласно МАКОДу, инопланетного отпускника.

– Вынужден с вами не согласиться, грагал. Вы заняли кресло второго пилота без принуждения, сами.

– Ах так! Поворачивайте обратно, и побыстрее.

Сквозь прозрачную стенку хорошо было видно, как у пилота сузились глаза и выступили желваки на скулах. Кир-Кор отвернулся. Освободил от липучей застежки край кармана, опустил туда жетон-вадемекум. Жетон чуть слышно звякнул о золотое кольцо – прощальный подарок Марсаны.

Флаинг-машина неуверенно рыскнула и вдруг, сбросив скорость, накренилась. В момент крена мелькнул на траверзе остров Контур – два клочка суши в белом кольце бурунов. Новая драгоценность души, вплавленная в сапфир вечного океана...

– Скажите, что вы пошутили, – подал голос пилот. – Скажите мне это достаточно твердо.

– Я пошутил, – сухо сказал Кир-Кор.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ДЕНЬ ИВОЛГИ И НОЧЬ ОСЬМИНОГА

1. ИНТРОТОМ

В янъянском иглопорту довелось позавтракать и пообедать. А затем – и поужинать. Правда, ужинал Кир-Кор почти символически – содержимым двух загерметизированных бокалов с надписями на этикетках «Мандариновый компот, стерильное изготовление, Тханьон». Компот имел красный цвет, четко выраженный вишневый запах и соответствующий вкус. Этикеточная дезинформация, впрочем, не шла ни в какое сравнение с неожиданностями, подстерегающими малоопытного клиента здешнего ресторана при попытке выбрать что-нибудь вкусное из поэтически составленного и бережно переведенного на геялогос меню. Скажем, блюдо под названием «Белая роза, встречающая восход солнца в саду золотой пагоды на острове Морского Дракона» почему-то имело запах рыбы и привкус йодистых водорослей, хотя короткий подзаголовок, снижающий поэтику названия до уровня презренной прозы, утверждал: «пельмени мясные». Кир-Кор ел эти пельмени в совершенной уверенности, что мясными они могут быть лишь в том исключительном случае, если базисным ингредиентом пельменного фарша служило мясо самого морского дракона. Чтобы как-то блокировать ощущение смутной тревоги, усугубленное непредвиденной задержкой в пути, он во время еды старательно заучивал меню наизусть. День был потерян, утренняя спешка оказалась напрасной.